«Реальный театр». Челябинский театр драмы им. Н. Орлова показал свой вариант повести А.П. Чехова «Палата №6» — «Номер 6». Уже в названии читается смысловой акцент. У Чехова в психиатрической палате пять пациентов, доктор Рагин должен стать шестым. У Чащина мы увидим сумасшествие номера шестого с самого начала. Стоила ли выделка режиссёра Чащина чеховской овчинки Андрея Ефимыча Рагина? Посмотрим.
А.П. Чехов. Палата № 6
Доктор Рагин: «Болезнь моя только в том, что за двадцать лет я нашел во всем городе одного только умного человека, да и тот сумасшедший. Болезни нет никакой, а просто я попал в заколдованный круг, из которого нет выхода… Мне все равно, я на все готов… Я погибаю и имею мужество сознавать это…» Рагин страдает от безысходности: «…От боли он укусил подушку и стиснул зубы, и вдруг в голове его, среди хаоса, ясно мелькнула страшная, невыносимая мысль, что такую же точно боль должны были испытывать годами, изо дня в день эти люди, казавшиеся теперь при лунном свете черными тенями. Как могло случиться, что в продолжение больше чем двадцати лет он не знал и не хотел знать этого? Он не знал, не имел понятия о боли, значит, он не виноват, но совесть, такая же несговорчивая и грубая, как Никита, заставила его похолодеть от затылка до пят.»
У Чехова в повести есть развитие главного героя от неведения к знанию, от равнодушия к состраданию методом сначала избегания, а потом и настоящих духовных и физических мук. Рагин прозревает и его моральная пытка заканчивается — он логично умирает от апоплексического удара.
Вариант Чащина
У режиссёра Д. Чащина в качестве завязки зрителю с самого начала предложен уже сумасшедший Рагин. Далее нам покажут, как он дошёл до такой жизни. Ответ Чащина таков: во всём виноват рагинский папа. Это он морально изнасиловал сына и заставил учиться на доктора. Это ему хотел насолить молодой Андрей Ефимыч, когда отказался от тёплого местечка и уехал в беспросветную глушь. Его запала хватило ненадого, и он начал деградировать профессионально и духовно. При этом страдают все: пациенты от боли, а наш доктор от непосильной нагрузки и духовной скуки.
В средней части публике изображают страдания всех со всеми. Давящая визуальная атмосфера и световое решение удачно подчёркивают «тюремность» обстановки, в которой маются все участники действия. Мы видим несколько абсолютно одинаковых по содержанию сцен. Драматургическое развитие остановлено и не продолжается до самого финала. А в нём повторяется начало.
Каков же драматургический, человеческий вывод может сделать вдумчивый зритель? Равнодушные родители своими благими намерениями мостят своим детям дорогу в ад. Хочешь отомстить им — рассчитывай силы.
Сравнение
Давайте теперь сопоставим масштаб проблем, заявленных А.П. Чеховым и Д. Чащиным. Я думаю, комментарии излишни. Не налезла осовремененная шкурка с чащинского плеча на Чеховского Героя. Хотя надо признать, что, несмотря на драматургическую неудачу режиссёра, вышеупомянутая атмосфера спектакля, сценография и актёрские усилия всё-же вывозят постановку. Зритель смотрит с интересом. В наше инфантильное время мы привыкли валить свои беды на родителей. Да и режиссёрам в мэйнстриме плавать легче, правда?
