В кинотеатре Салют 27 декабря состоялась премьера дебютного полнометражного фильма Л. Томиловой «Жёлтый клевер». Картина привлекла моё внимание тем, что снята местными кинематографическими кадрами почти на голом энтузиазме. Хотелось порадоваться за ребят, начавших и закончивших большое дело своими силами. Ну… что сказать… Посмотреть получилось, порадоваться нет. Почему? Будем разбираться.
Синопсис
Жил-был в начале 20 века как-бы богатый папа с двумя дочками. Девушки с детства дружат с мальчиком-соседом. Тот становится курсантом, а из двух красавиц предпочитает младшую. Любовь взаимна и молодые собираются пожениться. Тут приезжает болгарин из Болгарии и заводит дела с папашей. Ни с того ни с сего добрый папочка заставляет любимую младшую дочь выйти замуж за болгарина и тот увозит её к себе на родину. Старшая дочь коварно выходит замуж за курсанта. Младшая сестра тоскует на чужбине, пишет личный дневник, ссорится с мужем и тот случайно её убивает.
Параллельно в наше время в обычной квартире живёт обычная семья с работающей женской частью и безработной мужской. Мамаша внушает единственной дочке, что пора выходить замуж и лучше за богатого. В качестве кандидата выступает сокурсник дочери по журфаку наглый мажор на дорогой тачке. Но он свою поружку не ценит так, как ей хочется. Оба проходят практику на местном телеканале. Заместитель гендиректора сразу же влюбляется в дочку, но она не замечает его ухаживаний.
В один прекрасный день девушка получает в подарок от нового воздыхателя старинный медальон. Ей начинает казаться, что она уже обладала им раньше. Она ищет другие артефакты прошлого и находит в антикварном магазине дневник тоскующей героини, увезённой в Болгарию. Всё сходится. Современная девушка и девушка столетней давности это одна и та же воплотившаяся душа. Студентка журфака прощает папу и сестру из прошлого, бросает своего мажора и мчится навстречу новому счастью с замгендиректора телеканала.
«Желтый клевер» это засохший цветок из дневника тоскующей героини, понюхав который, современная героиня прозревает своё прошлое.
Косяки косячие
Разбор «Клевера» начинаю в косяков и киноляпов, потому что их так много, что хочется покончить с этим побыстрее и больше не возвращаться.
Реквизит
Почему в кадре с экранным временем начала двадцатого века вместо живой пушистой ёлки стоит искусственная сосна? Почему отец двух сестёр «промокает чернила» на пустом белом листе бумаги? Почему дочери украшают «ёлку» современными синтетическими цветочными ленточками? Почему в кабинете отца над шкафом, в котором явно пустовато, висит современная печатная репродукция в чёрной «икеевской» рамке? Можно задать ещё кучу вопросов реквизиторам, но зачем? Ведь и так уже ясно, что никто особо подлинностью атмосферы не заморачивался. Так обычно поступают дилетанты, которым кажется, что зритель ничего не заметит, потому что не успеет.
Костюмы
Курсантский китель возлюбленного героини из начала 20 века имеет вид столетнего музейного экспоната. Вышитая рубашка болгарского мужа героини так ему велика, что шея торчит из ворота-стойки как карандаш из стакана. А ведь он богат. Неужели не мог подобрать себе одежду по размеру? Шейный платок на нём в сцене знакомства с сёстрами завязан неправильно, воротник на рубашке не тот… Скажете мелочи? Конечно. Но ими дышит подлинность визуального ряда.
Грим
У юных девушек, живших 100 лет назад, оказывается была мода татуировать брови на современный лад, наносить тени, тушь и помаду так, как это делают в 21 веке. Странно, правда? По сценарию девушки очень молоды. В то строгое время им вряд ли было позволено краситься вообще. Актрисы выгдядят на 10 лет старше своих героинь, ни следа наивности в глазах. Зато сексуальный опыт так и пышет в их зрелых формах. Но кого это интересует? Главное — йии-и-хуу! Мы снимаем кино!
Прочее
У звукарей в одном кадре мелькает передатчик петличного микрофона, закреплённый на поясе курсанта сзади. Текст озвучки местами не соответсвует движению губ актёров. Про бледную уральскую зелень, выданную за сочную болгарскую помолчим. Про скудное обеденное меню богатого болгарина, ворочающего миллионами, также ничего не скажем. Пусть он будет скупой аскет.
Детали, детали, детали… они бросаются в глаза, режут слух. На съёмках кажется: а, проскочим, кто там будет разбираться. Но камеру не обманешь, она обязательно выпятит любую небрежность и выдаст непрофессионализм участников съёмочного процесса.
Время и деньги
Вернёмся к сюжету и драматургической структуре фильма. Две линии героинь нашего и прошлого времени постоянно пересекаются. Отснятый материал был просто нарезан кусками и смонтирован чересполосицей времён. Приём как бы параллельного монтажа здесь был задуман, видимо, для передачи идеи связи обеих героинь. Я пишу «как бы», потому что параллельный монтаж обычно применяют для связывания событий, протекающих одновременно в разных местах. Их участники также должны быть связаны друг с другом. Этот приём обостряет восприятие зрителя, заставляет сопереживать героям. Ведь зритель знает о ситуации больше, чем герои и предполагает её исход. У Л. Томилиной события на линиях главных героинь протекают в разном времени, в разных местах и никак не связаны между собой сюжетно.
Что же мы видим по факту? Чередование кадров с разными по времени и содержанию событиями не даёт эффекта внутренней связи героинь. Зритель понимает эту мысль не благодаря приёму параллельного монтажа, а из содержания обеих временных линий, как бы собирая мозаику из разрозненных кусков. Одна героиня любит и любима, но выдана насильно за нелюбимого «богача». Другая пытается заслужить любовь богатенького мажора, а настоящую любовь не видит. Одной даром не нужно богатство её мужа, но отец говорит своё веское слово и она подчиняется. Другая с подачи матери бегает за будущим богатством, добровольно отказываясь от настоящего счастья. Здесь явно имеет место попытка контрапункта: обе героини стремятся к любви, но исходные и конечные ситуации у них противоположны. Этого приёма вполне хватило бы, чтобы передать идею взаимосвязи судеб двух героинь.
Таким образом, рвань в монтаже вовсе не нужна. Если бы зрителю были предложены две последовательные истории, без частых скачков из одного времени в другое и продуманы монтажные стыки, кино вышло бы более профессиональным. Играть со временем в кино не менее опасно, чем играть с огнём. Это надо уметь.
Темпоритм
Есть такое модное кинематографическое слово — «темпоритм». Оно сложено из двух более простых: «темп» и «ритм». Попробуем разобраться, что нам демонстрирует фильм «Жёлтый клевер» в этой части. Скорость визуального повествования (т.е. темп) в нарезанных кусках довольно вязкая. Персонажи театрально зависают на диалогах, тянут резину, в кадре явно не хватает динамики действия. С другой стороны, чисто механически скорость смены кадров в этом кино отчасти компенсирует внутрикадровую скуку. Но только отчасти.
Ритм межкадрового монтажа неровный. В длинную сцену одного времени может вклиниться короткий фрагмент из сцены другого временного периода без всякой сюжетной необходимости. О внутрикадровом монтаже авторы фильма, похоже, даже не слышали. Но это не вина, а, скорее, беда, о которой они не подозревают.
Театр в кино
Глядя на работу актёров в «…клевере», создаётся впечатление, что с ними режиссёр не работала. Видимо, Л. Томилина понадеялась на их профессионализм. В итоге сами по себе хорошие артисты не создали актёрский ансамбль, играли каждый своё. Но кино это не театральная сцена, где в отдельных картинах зритель может аплодисментами отметить отдельных актёров. Необходимость создания актёрского ансамбля в кино ещё выше, чем в театре. Потому что в театре между артистом и зрителем существует пространственная дистанция, а в кино её нет. Особенно если речь идёт о крупных планах.
Так, в сценах объяснения между младшей сестрой и её возлюбленным курсантом выражение лица актрисы совершенно не соответствует тому, что играет её партнёр. Нам уже дали понять, что молодые люди любят друг друга, актриса играет ожидание любви и преданность. Актёр же настроен игриво и, кажется, не готов к серьёзным отношениям. Или другой момент. Мать современной героини, которая хочет выдать дочь за богатенького, женщина с изюминкой. Эта актёрская работа достойна того, чтобы быть замеченной зрителем. Но она выбивается из общего игрового поля и по уровню игры, и по уровню проработки роли актрисой.
Надо сказать, что актёры старшего поколения вчистую «переиграли» молодёжь. Сказывается старая школа русского психологичемского театра. Но для фильма в целом такое профессиональное актёрское «неравенство» скорее минус, чем плюс. А камера довершила дело. Зритель увидел слабость и нехватку опыта у молодых актрис и особенно актёров. Я специально не называю фамилии, чтобы не создавать дополнительного стресса от уже и так нелестной рецензии.
Игра в кинематограф
После просмотра фильма у меня осталось стойкое послевкусие общего дилетантизма. Когда огромное желание снимать большое кино натягивается на ограниченные возможности. И дело здесь не в недостатке финансов. Автору сценария не хватило умения написать внятный сценарий, режиссёру не хватило режиссёрского мышления и образовательной базы, актёрам не хватило киношного опыта… Такое впечатление, что все как дети играли в увлекательную игру под названием «мы снимаем настоящее кино», а о том, что это вид искусства, как-то не подумали.
На премьере в Салюте собралась почти вся съёмочная группа и их родственники. Зрителей, пришедших за деньги было очень мало. Как в детском саду после утренника все хвалили всех. Только организаторы мероприятия поступили мудрее — сначала похвалили себя, а потом показали фильм. И правильно сделали. Если бы я увидела фильм до торжественной части, я бы не удержалась от неудобных вопросов и испортила всем праздник. А так все ушли радостные и довольные собой.
Надо сказать, что производственный цикл фильма занял 6 лет. Шесть лет, Карл! И четыре миллиона русских денег. Режиссёр на начальном этапе вложила свои средства, потом выигрывала гранты на досъёмку и послесъёмочный период. Это очень здорово, что у нас есть такие энергичные люди, способные достигать большие цели. Снять кино — это вне всякого сомнения, большая цель. Только жаль, что оно получилось неталантливое.
